Монархианство — Википедия

Монархианство — богословский постулат в христианстве, вызвавший споры в ранней Церкви II—III веков. Монархианство представляет собой начальное течение антитринитарианства, выступавшее против учения Иустина Философа о божестве Иисуса Христа. Существовало в двух основных формах — адопционизм и модализм (савеллианство).

Ранние тринитарные учения[править | править код]

Христианство, в противоположность греко-римскому политеизму и восточному дуализму, как и иудейство, учило о едином начале (греч. μόνη αρχή) всякого бытия, о единстве Бога. Первые триадологические теории были построены апологетами. Задача этого поколения теологов, возглавляемого Иустином Философом, состояла в том, чтобы не только защитить христианство от возводимых на него обвинений, но и представить его учение, как истинно философское, чистое и возвышенное по содержанию, божественное по происхождению. Согласно этой задаче, апологеты не все пункты христианского вероучения раскрывали с одинаковой полнотой, выделяя и разъясняя только те его стороны, по которым оно соприкасалось с главными запросами философской мысли их эпохи и на этих сторонах показывали превосходство его перед человеческими учениями. Соответственно, построенное ими учение о Троице рассматривало данный предмет не во всём его объёме, и вопросу о Святом Духе они значительного внимания не уделяли. На первый план они выдвигают не троичность Божества, но Его единство, защищают и раскрывают учение о Божественной монархии. В общем виде учение апологетов о Боге и Логосе Его можно представить в следующем виде. Существо Божие они определяют крайне абстрактно: Бог есть неизменяемый (греч. ανρεηνος) и вечно сущий (греч. ἀεὶ ὄν, ὄντως ὄν), невидимый, бесстрастный и непостижимый, пребывающий выше небес и никому не являющийся и не объемлющийся (греч. αχώριστος) никаким местом, ни даже всем миром. В едином Боге существует Логос, которое есть ум, или идея Его. Как ум и мысль, Логос не отделим от Отца и вечно соприсутствует в Нём и с Ним, потому что невозможно представить себе, что Бог в какой-либо момент Своего бытия был лишён разума.

Идея Логоса в таком виде была введена в греческую философию ещё Гераклитом Эфесским, отчасти использовалась Платоном и стоиками, и нашла своё наивысшее развитие у Филона Александрийского. Заимствованную у Филона идею Логоса апологеты самостоятельно развили в христианском духе. Они сделали её центральным пунктом христианской религии и с этой точки зрения осветили все вопросы не только религиозного характера, но историко-культурного. В их воззрениях Логос был, с одной стороны, прогрессивной исторической силой, присутствовавшей как в пророках, так и в древних философах, а с другой было связано с учением о воплощённом Христе.

Во II веке Иустин Философ в «Разговоре с Трифоном иудеянином» говорит, что некоторые в его время отрицали личность Бога-Слова (греч. λόγος), признавая его лишь силой (греч. δύναμις) Отца, которую Отец то проявляет, то возвращает в Себя. Тем не менее, следствием из воззрений являлось то, что в отношении к вездесущию Отец и Сын не равны между Собой: Отец настолько беспределен, что не может являться в каком-либо месте и виде, а Логос же может. Отсюда прямо должно было следовать учение о неравенстве Отца и Логоса (воплотившегося в Христе) по существу, и если сами апологеты были далеки от этого вывода, то это было, скорее, проявлением недостатка логической последовательности с их стороны. Реакцией на это стали различные монархианские течения.

Направления монархианства[править | править код]

Возникновение монархианства[править | править код]

Предложенные апологетами и Иринеем Лионским ответы на вопрос, чей сын Иисус Христос, не были удовлетворительны ни с философски-логической, ни с религиозной точек зрения. В первом случае, принимая ипостасного Логоса рядом с Богом в то время, когда слово ипостась равнялось по значению слову «сущность», она не обеспечивала монотеизма. Во втором случае, понимая Логос как орудие в деле творения и искупления, она этим самым ставила Его ниже Отца, и через это умаляла божественное достоинство Христа. По мнению А. А. Спасского, одновременное возникновение монархианских учений в разных концах Римской империи явилось объективным следствием развития богословской мысли конца II века.

Эти учения возникли в двух диаметрально противоположных вариантах, сходящихся только в конечном выводе — в отрицании идеи Логоса и связанном с ней учении о Троице. Сведений о происхождении монархианских учений сохранилось слишком мало, чтобы можно было проследить их возникновение и развитие. В конце II века обе они, уже вполне сформированные, появляются в Риме, и начинают между собой борьбу.

Адопционисты[править | править код]

Одним из двух основных течений монархианства были динамисты, также известные как адопционисты, согласно которым Христос есть простой человек (греч. ψιλός άνθρωπος), в котором действовала особая Божественная Сила.

Хотя сведения об обеих партиях монархиан появляются в истории одновременно и с сложившимися воззрениями, вероятно, динамисты появились несколько раньше, на что указывает связь первого известного динамиста Феодота Кожевника с более ранним движением алогов, отрицавшими истинность Евангелия от Иоанна. Связь с алогами, о которой говорил Епифаний Кипрский, состояла не в том, что динамисты заимствовали у своих предшественников элементы учения, а в общем критическом отношении к догматике; оба эти движения были распространены в Малой Азии. Динамисты, восприняв у алогов наклонность решать чисто церковные вопросы исключительно на основании разума, были партией церковных учителей, поставивших интересы науки выше интересов веры. Все они славились высоким образованием, усердно занимались светскими науками и не скрывали к ним своей привязанности.

Феодота Кожевника Епифаний называет мужем многоучёным в науках. О кружке феодотиан, действовавшем в Риме, сообщает в своей «Церковной истории» Евсевий Кесарийский: «Оставив Святое Божественное Писание, они занимаются геометрией: от земли взятые, от земли говорят, не зная Сходящего с небес; а некоторые прилежно занимаются геометрией Эвклида; они восхищаются Аристотелем и Теофрастом; Галена чтут почти как Бога»^[1]. Далее Евсевий сообщает, что в своих критических исследованиях Священного Писания они дошли до желания исправить его^[2]. Ими были составлены критически проверенные списки канонических текстов, которые пользовались большою популярностью и назывались по имени их издателей; так известны были списки Феодота, Асклепиодота, Аполлония и Ермофила. К церковному преданию, к творениям церковных писателей они относились пренебрежительно, не ставили их ни во что и отзывались о них весьма дерзко.

После него то же самое учил Артемон, доказывая, что его учение есть учение Священного Писания и первоначальное учение самой церкви. Впрочем, артемониты занимались больше философией Аристотеля и математикой, чем богословием.

Модалисты[править | править код]

Сторонники другого течения монархианства, модалисты, полагали, что Христос есть сам Бог Отец, принявший плоть ради спасения человечества. Одним из первых известных представителей этого направления был Праксей, родом из Малой Азии, в конце II века появившийся в Риме, а в конце жизни находившийся в Карфагене. Основываясь на некоторых изречениях Священного Писания, он утверждал, что Отец, Сын и Святой Дух — одно и то же лицо, лишь различно обозначаемое соответственно отношению его к миру. Сын был Отцом, когда открывал себя вовне, например в творении и вочеловечении; Христос был сам Бог Отец, а имя Сына относилось только к человечеству Христа. Тертуллиан, опровергший это учение в своём сочинении «Adversus Praxeam», назвал его патрипассианством (лат. patripassionismus, то есть учение о страдании Отца в лице Иисуса Христа), так как, по его мнению, из учения Праксея следовало, что страдал Отец; но сам Праксей относил страдание только к человеческой природе Иисуса Христа.

Идею Праксея развивал Ноэт, родом из Эфеса или Смирны; отлучённый от церкви около 230 года он вскоре умер. Ученик Ноэта, Эпигон, отправился в Рим, где склонил к ереси некоего Клеомена, который основал школу ноэтианства. Самостоятельное развитие монархианства представляет учение Савеллия, которое в течение долгого времени играло значительную роль в истории христианских догматов и рассматривается как особая ересь.

Примечания[править | править код]

Литература[править | править код]

• Michael Decker: Die Monarchianer. Frühchristliche Theologie im Spannungsfeld zwischen Rom und Kleinasien, Hamburg 1987.
• S. Gerber, Calixt von Rom und der monarchianische Streit, in: Zeitschrift für antikes Christentum 5 (2001) 213—239.
• D.H. Williams, Monarchianism and Photinus of Sirmium as the persistent heretical face of the fourth century, in: Harvard theological review 99 (2006) 187—206.
• Барсов Н. И. Монархиане // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1896. — Т. XIXa. — С. 699—700.
• Спасский А. А. История догматических движений в эпоху Вселенских соборов (в связи с философскими учениями того времени). Тринитарный вопрос (История учения о св. Троице). — Сергиев Посад, 1914.
• Захаров Г. Е. Монархианство // Православная энциклопедия. — М., 2017. — Т. XLVI : «Михаил Пселл — Мопсуестия». — С. 529-532. — 752 с. — 36 000 экз. — ISBN 978-5-89572-053-0.